Августана Плавание и дайвинг Коста-Рика Блог

Я люблю аэропорты.

Знаю, знаю. Это звучит безумно. В этих до боли человечных местах транзита есть много вещей, которые легко не любить и легко раздражать: стерильный запах, задержки и длительные стоянки, бесконечные очереди и шумные толпы. Мне тоже ничего из этого не нравится.

Но мне нравится то, что символизируют аэропорты. Мне нравится представлять, что я смотрю в видоискатель, когда мимо меня проносятся лица всех форм, цветов и настроений, лица, которые я, скорее всего, никогда больше не увижу. Мне нравится понимать, как люди действуют под давлением, как они реагируют на собственную уязвимость. Мне нравится наблюдать за простыми проявлениями человеческой доброты: как совершенно незнакомые люди помогают друг другу искать паспорта, запихивают негабаритный багаж в багажные полки или проходят через стрессовые очереди досмотра, будучи без ремней и обуви.

Больше всего, когда я наблюдаю, как перед моими глазами разворачиваются новые начала и горько-сладкие финалы, приветы и прощания, мне нравится, что я могу только догадываться об историях этих незнакомцев. Я могу знать, откуда они пришли и куда направляются, но мне никогда не понять, как они изменились с момента их прибытия и ухода.

Аэропорты также дают много времени для размышлений, способ потратить время впустую, прежде чем вступить в летающее человеческое изобретение и отправиться в город, штат или страну за тысячи миль от нас. Итак, сегодня в аэропорту Сан-Хосе я начал думать о концепции аэропортов. Я думал о том, как я вошёл в тропический лес, в тропики, и выйду в прерии в метель. Я выйду из чего-то совершенно чужого и войду в то, что знаю всю свою жизнь. Интересно, будет ли знакомство ощущаться таким же теперь, когда я увидел мир через новую линзу?

После 18 полных дней в Коста-Рике я точно знаю, что я уже не тот человек, которым был, когда уехал. Но мой опыт, скорее всего, не изменил и не повлиял на меня так же, как он изменил или повлиял на моих товарищей по команде. Мы извлекаем различные уроки из общего опыта. Мы замечаем только то, что нам нужно увидеть, то, что нам нужно услышать.

Однако есть несколько важных вещей, которые связывают нас всех. Во-первых, когда мы все были напуганными и растерянными подростками (а, возможно, некоторые из нас до сих пор ими являются), мы решили посвятить нашу следующую главу Университету Августаны. В рамках этого обязательства мы решили объединить нашу общую страсть к плаванию и дайвингу в одной команде. Конечно, возможно, в старших классах нам приходилось полагаться на родителей или опекунов, которые вытаскивали нас из постели, побуждая продолжать появляться, но это длится недолго. Будучи пловцами и ныряльщиками в Августане, мы появляемся там потому, что хотим. Потому что это важно для нас. Потому что это заставляет нас чувствовать себя целостными.

Потому что, когда нам кажется, что у нас больше ничего нет, вроде работающих туалетов и душей или кровати, не засыпанной песком, по крайней мере, у нас есть полоса движения перед нами, вода вокруг нас и товарищи по команде рядом с нами.

Этим утром мы проснулись еще до того, как золотые лучи солнца начали пропитывать веревку для белья за Oceans Edge теплом и светом. Поскольку наша последняя тренировка в Коста-Рике была запланирована на 6 утра, большинство из нас проснулись рано, чтобы закончить сборы вещей, погреться в лучах восходящего солнца и провести последние несколько мгновений нашего пребывания в Хако.

Мы бездельничали на крыльце Oceans Edge, гладя двух дружелюбных собак-спасателей, которые быстро стали почетными членами нашей команды, пока за нами не приехали автобусы. По дороге на пляж я посмотрел на свои туфли. Забавно, подумал я. Я несу кусочки тропического леса в океан.

Когда мы добрались до Плайя-Хако, доктор Шолтен провел нас через серию растяжек и динамическую разминку, прежде чем погрузить нас в наименее любимую тренировку и самый большой кошмар спортсменов, занимающихся водными видами спорта: бег. Большинство из нас босиком, мы бежали по пляжу с разной интенсивностью, дыхание у нас было затрудненное, но сильное, ноги подпрыгивали и шлепали по мокрому песку, наши горла и носы были забиты соленым океанским воздухом.

И я ни разу не задавался вопросом, смогу ли я закончить тренировку. Как бы я не ненавидел бег, я знал, что смогу это сделать. Почему? Потому что все, что мне нужно было сделать, это поставить одну ногу перед другой, и я делал это каждый день в течение последних 18 дней. Мы сделали командную фотографию на берегу Тихого океана, прежде чем снова сесть в автобусы, потные, но улыбающиеся.